Друзья?! (Рено/Шин, романтика, слэш, PG-13)

«Друзья?!»
Автор: RimLi
Фэндом: ViViD
Персонажи: Рено/Шин
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романтика, Слэш (яой)
Размер: Мини
Статус: закончен
Размещение: С разрешения и со ссылкой на источник (разрешение получено)
Описание: Один из вариантов начала отношений между вокалистом и лидером группы "ViVid".

Шин.

Шин испытывал противоречивые чувства в последнее время, когда дело касалось эфиров «Niko Niko». С одной стороны он их любил, просто обожал, за тот небольшой шанс — ощутить близость этого человека. Они почти всегда сидели рядом, и была уйма возможностей касаться его, облокачиваться на него, при этом не вызывая никаких подозрений в «случайности». Можно сидеть и наслаждаться теплом его тела, чувствовать, как его колено упирается в бедро, и мечтать, мечтать, мечтать…. За это же он и ненавидел эти передачи. Быть так близко от Рено, ощущать его и не иметь даже надежды на что-то большее. А «большего» хотелось, и в последнее время всё сильнее и сильнее. Правда, пока Шин справлялся и с чувствами и с желанием, но как долго он сможет держать себя в руках, даже для него оставалось загадкой. А ведь ещё были совместные выступления и фансервис. Фансервиса с Рено хотелось аж до судорог, но Шин боялся, что если поцелуй всё-таки «случится», то он, вряд ли сможет остановиться …. или слова забудет, в общем, банально сорвёт выступление. Поэтому максимум, что он позволял себе на концертах относительно гитариста – это постоять рядом и потереться об него.
На Шина вдруг навалилась тишина, совсем не характерная для прямого эфира. Он оглянулся. Понятно. Копаясь в собственном сознании, вокалист забыл, что надо бы отслеживать действительность и пропустил свою очередность в представлении публике. Ну, вот, теперь после окончания передачи его ждёт очередная порция едких замечаний от раздраженного лидера. Рено итак последние две недели по пустякам к Шину цеплялся, а тут такая оплошность допущена!
Вокалист «ViVid» представился в камеру, а когда оператор перешёл к следующему участнику группы, попытался устроиться поудобнее на диване и настроится на рабочий лад.




Рено.

Рено злился. Он вообще последнее время часто пребывал в плохом настроении, хотя сам это не всегда и замечал. Но сейчас злость была настолько сильной, что игнорировать её не было никакой возможности. Его злило практически всё: персонал, свет софитов, люди, сидящие в зале. Самое интересное, что раздражение появлялось вместе с их вокалистом и усиливалось по нарастающей. И, если они проводили весь день вместе, то вечером он был готов кого–нибудь убить. Вот и сейчас Шин сидел рядом, близко, очень близко и Рено был весь, как на иголках. Он испытывал какой – то дискомфорт. Близость вокалиста его напрягала, заставляла суетиться, дергаться. «Как–то неправильно Шин на меня действует, я на него, как на девушку реагировать начал»— подумал гитарист, — «Как на красивую девушку!» — пронеслась в голове мысль. Большая часть их фанатов сохла именно по Шину, причем пол и ориентация фаната не имели никакого значения, он нравился всем – и мальчикам и девочкам. Он действительно был очень красив, и Рено этого не отрицал. Ему самому нравились пухлые губы вокалиста, придающие ему вид обиженного ребенка. И этот взгляд – усталого, знающего жизнь человека. А глаза, в глубине которых плескалась тоска и печаль, вызывали желание обнять и попытаться сделать всё, только для того, чтобы увидеть счастье на этом красивом лице. А еще гитариста веселили пухлые щеки Шина, за которые Рено его прозвал хомяком, чем безумно вокалиста раздражал, а порой и доводил до бешенства. Шин даже пытался похудеть, лишь бы не походить на щекастого грызуна и избавиться от дурацкой клички.
Рено улыбнулся своим мыслям, всё–таки странное у него отношение к вокалисту, вроде он его злит по пустякам, но в то же время мысли о нём вызывают улыбку. Такое поведение было характерно для гитариста в средней школе, он тогда в первый раз влюбился в одноклассницу…. Чёрт! Неужели он в Шина влюбился?! Чёрт, чёрт, чёрт! Этого ещё не хватало для полного счастья. Может это что–то другое? Хотя, что это ещё может быть? На дружбу мало похоже, вот с Рёгой у Рено дружба, а тут какое – то странное желание: то ли оберегать, то ли обладать. Обладать? Точно, это просто сексуальное влечение, банальная похоть и не более, забыть об этом и всё. А если не получится? Тогда трахнуть его и всё равно забыть. Вот и решение проблемы. Рено выдохнул сквозь зубы, ему не очень нравился вариант, что он влюблен в вокалиста и перевод ситуации из психологической плоскости в физиологическую заметно его успокоил. Правда, если переспать с Шином, то это может наоборот добавить проблем. К тому же встает вопрос, как вообще после этого общаться…. Значит, придется просто забыть, желание задавить в себе, а лишней энергии найти какое – то другое применение. Рено с тоской посмотрел на потолок студии, чего–то жизнь казалась всё безрадостней и тяжелей. А тут еще этот – «предмет вожделения», на него вдруг завалился, хохоча и отбрыкиваясь от Рёги. Рено попытался включить слух и вникнуть в происходящее на съёмочной площадке.


Шин.

Шин влетел в гримерку при студии в надежде успеть схватить свои вещи и убежать до «разборки полёта». И ему это почти удалось, но когда он обернулся и собрался сделать первый шаг к спасительной свободе, в помещение влетел лидер группы.
— Какого хрена, — начал он с порога, — ты, что сказок на ночь перечитал и решил, что ты спящая красавица?!
Шин пятился назад до тех пор, пока не уперся спиной в стену. Всё! Деваться некуда, и ребят, как назло, нет, придется выслушать эту истеричку. Рено в два шага пересек маленькую комнатку и навис над сжавшимся вокалистом.
— Что сейчас в студии было? Ты, что решил устроить демарш сегодня?
Лидер продолжал говорить, но Шин «отключил» звук. Всё это он слышал уже много раз, и каждый раз гитарист говорил примерно одно и то же. «Может подарить ему словарь для расширения словарного запаса? Или словарь синонимов?» — подумал он вдруг и представил лицо Рено, когда преподнесет такой подарок «со смыслом». Воображение нарисовало такую картину, что Шин не смог сдержать улыбку, которая, конечно же, сразу была замечена.
— И что смешного в том, что я тебе сейчас говорю? – прошипел Рено. Он долбанул со злости рукой стену рядом с лицом вокалиста, да так там её и оставил. – Я ему тут втираю про ответственность перед коллективом, про то, что такие проколы отражаются на всей группе в итоге, а он стоит и улыбается своей безмятежной улыбкой ангела!
— Ангела? – переспросил Шин, встрепенувшись. – Ты сравнил меня с ангелом? – Откуда–то из глубины души, разливаясь по всему телу, стал распространяться восторг — детский, щенячий восторг. Голова сразу закружилась и перестала соображать напрочь, Шину стало казаться, что он перепил. «Рено назвал меня ангелом….» Он попытался успокоиться, повернул голову вбок и сфокусировал зрение на тонком запястье гитариста, находящемся прямо у его лица. Но голова и не думала приходить в норму, к тому же Рено был слишком близко, и еще эта вена пульсирующая прямо перед носом….
— Ты сарказм в моем голосе уловил? – попытался вернуть его на землю лидер, иногда ему казалось, что их вокалист блаженный немного.
Шин потянулся губами к «зовущей» его вене, коснулся её, ощутил еле улавливаемые толчки, бегущей по ней крови…. А через секунду до него стало доходить, что делает он это наяву, и Рено затих как–то странно…. Вокалист поднял глаза и едва успел их закрыть, уловив движение навстречу. В голове возник вопрос, как долго сходит синяк с лица и чем их – синяки эти, сводить надо. Но удара так и не последовало, и через мгновение Шин понял, что его целуют. В голове зашумело ещё больше, а когда он стал отвечать на поцелуй, то барахлить начали и ноги, подкашиваясь и грозя уронить его залихорадившее тело на пол. Как долго они целовались, Шин не знал. Прекратить им пришлось потому, что элементарно не стало хватать воздуха. Они отодвинулись немного друг от друга, чтобы глотнуть кислорода и продолжить, но их прервали. Рёга завалился в гримерку и, не заметив двусмысленности в позе вокалиста и своего друга, обратился к последнему, шаря взглядом по полу:
— Рено, у тебя зажигалка есть? А то я свою посеял где – то. Кстати, — второй гитарист «ViVid» оторвался от созерцания линолеума, — если ты закончил экзекуцию, то пошли–ка, покурим….
Лидер бросил полный сожаления взгляд на припухшие от поцелуя губы вокалиста, меньше всего ему сейчас хотелось курить.
— Да, пошли, покурим. – Проговорил он, отталкиваясь рукой от стены. Доставая на ходу зажигалку из заднего кармана джинсов, он вышел из помещения вслед за Рёгой.
Шин проводил их взглядом и, когда они скрылись за дверью, медленно сполз вниз по стене. Обхватив руками свои колени, он попытался прийти в себя после произошедшего. Руки и ноги тряслись, губы саднило, но было ощущение, что этот эпизод своей жизни он всегда будет вспоминать с улыбкой.

Рено.

В репетиционном зале было шумно. Ребята из группы настраивали инструменты и отлаживали звук. Для Рено оставалось всегда загадкой, как они все, и он в том числе, вообще могут что–то настроить в таком шуме. Прошло уже недели две с той самой передачи, когда на гитариста вдруг «снизошло озарение» относительно его отношения к Шину. За это время мало что изменилось. Хотя изменения всё же были: Рено пытался изо всех сил сдерживаться и не срываться на окружающих. Вокалиста он старался избегать, держать его на расстоянии и пресекал любые его попытки обнять себя или просто похлопать дружески по плечу. Но все усилия были тщетны. Раздражение росло внутри и просилось наружу, сдерживаться и не орать по мелочам становилось всё трудней, сигареты тоже не помогали. Наверное, надо с кем–то поговорить, выговориться, поделиться проблемой, может, если взглянуть на эту ситуацию со стороны, то окажется, что и проблемы – то никакой нет. Рено оторвал взгляд от гитары и посмотрел на второго гитариста. Рёга сидел на табурете и напряженно всматривался в дисплей тюнера, но вот он удовлетворенно кивнул сам себе с улыбкой и, подняв голову, встретился взглядом с лидером. Рено махнул головой в сторону выхода, намекая на «свалить и покурить», Рёга молча встал и, захватив сигареты с зажигалкой со столика у дивана, молча двинулся в сторону двери.
— Мы ушли курить, – крикнул через плечо Рено, закрывая за собой дверь.

В курилке никого не оказалось, но, судя по завесе дыма, здесь курили недавно и как минимум рота солдат. Хотя вряд ли рота солдат влезла бы в это маленькое помещение, всего – то два метра на три. В курилке не было окон, но за счет двух маленьких немного продавленных диванов, обстановка была довольно удобной и уютной.
Они сели как всегда на диваны друг напротив друга и молча закурили. Рёга ждал. Он знал, что приставать к Рено не имело смысла, сам расскажет, когда решит, что самое время. А пока гитарист наблюдал, как сигаретный дым, выпускаемый им, медленно и затейливо выводит странные узоры в воздухе, поднимаясь к потолку.
— Слушай, Рё, если я сейчас скажу тебе маленькую тайну, ты же никому не проговоришься? – Вдруг спросил Рено, вопросительно взглянув на второго гитариста.
— И что это за тайна такая страшная, что тебя потянуло задавать мне дурацкие вопросы? – Рёга продолжал наблюдать за дымом, но теперь его губы были растянуты в неком подобии улыбки.
Рено вдруг представил, что собирается сказать, и понял, что это не так уж и легко, как ему показалось в самом начале. Без допинга он не справится ни с волнением, ни с неловкостью….
— Рё, а давай ты сегодня придешь ко мне. Возьмем литр вискаря, посидим, выпьем обстоятельно так и поговорим.
Рёга оторвался от созерцания дыма и с интересом посмотрел на Рено.
— Интересненько, — протянул он, забыв затянуться поднесенной ко рту сигаретой. – Что это за такая постыдная тайна, что ты без литра виски её озвучить не можешь?
В это время сигарета Рёги решила напомнить ему о себе, осыпав свой пепел на джинсы гитариста. Тот тут же с остервенением стал его счищать со своей штанины, но при этом продолжал озвучивать свои мысли вслух:
— Хотя, если ты вдруг решил мне в любви признаться, то тогда действительно мы не обойдемся без ДВУХ литров виски, пары бинтов и какой – нибудь антисептической хрени. Потому, что лицо я тебе точно за такое признание разобью. Меньше всего хочу ТАКИМ образом потерять лучшего друга. – Рёга закончил фразу, с досадой посмотрел на серое пятно размазанного по джинсам пепла и поднял взгляд на собеседника.
Рено сидел и ошарашено смотрел на друга. Он знал, конечно, что они хорошие друзья, что у них на многое совпадают мнения и взгляды, но он никогда не задумывался, насколько они близки. И сейчас, когда Рёга фактически угадал тему разговора, при этом, просто дурачась, Рено пребывал в некотором шоке. «Если так и дальше пойдет, то мы научимся читать мысли друг друга», — с усмешкой подумал он.
— А что, если это признание …. Э-э-э-э-э…. в некотором влечении, но не к тебе, а к другому члену нашей группы? – медленно, подбирая слова, задал вопрос Рено.
— Да? И к кому же ты питаешь «некоторое влечение»? – передразнил Рёга, откинулся на спинку дивана и с интересом посмотрел на друга. – Ну, же…. Удиви меня, лидер – сан!
— Хорошо. – Выдохнул Рено, уставившись на свою руку, держащую сигарету – Но ты помнишь – никому ни слова об этом! В общем, это Шин.
В курилке повисла пауза. Рено поднял глаза на Рёгу с осторожностью, боясь увидеть в глазах последнего ужас от своего признания, но увидел лишь спокойствие и какое – то равнодушие к происходящему.
— Эй! Я тебе, между прочим, сейчас душу открыл, мог бы хоть как–то отреагировать! – с раздражением сказал Рено.
— Извини, ты меня ничем не удивил. По Шину знаешь, сколько народу сохнет, и мужского и женского пола. Кстати, большая часть мужской аудитории, которая ему в любви «большой и чистой» признается, вообще махровые натуралы. Да больше половины наших фанатов тащится от него….
— Но я не фанаты! – тихо и немного обреченно выдавил из себя Рено. – Рё! Так, что мне делать – то? Я так понимаю, по твоей реакции, что ничего страшного в этом нет. Это значит, я могу к нему подъехать и ….
— Нет! Это значит, что ты должен забыть о нем, как о возможном сексуальном партнере и помнить о нём только, как о вокалисте нашей группы! – категорично заявил гитарист.
— Ну, почему? Ты же сам сказал, что….
— А ты сказал, что ты — не фанаты! И ты прав. Ты – лидер группы, и в первую очередь, ты должен помнить именно об этом. Нам не нужны свары внутри коллектива, и ты это понимаешь не хуже меня.
Рено застонал и спрятал лицо в ладони.
— Хорошо. – Вдруг сказал он и снова посмотрел на друга. – А если это будет просто секс, без обязательств, претензий в дальнейшем? То есть, если это будет секс без последствий?
Гитарист засмеялся.
— Без каких последствий? Ни ты, ни Шин не забеременеете, если что.
— Ты понял, что я имею в виду. Я про последствия для группы.
Рёга вздохнул и начал старательно тушить сигарету в жестяной банке, которую все местные курильщики выдавали за пепельницу.
— Рено, ну, ты же не маленький уже, а всё в сказки веришь. Не бывает отношений, в том числе и сексуальных, без последствий. Всё в нашей жизни оставляет свой след. И если для тебя это будет ничего не значащий эпизод, то, как ты можешь то же самое утверждать про Шина? А вдруг у него будет сильнейший стресс? Или он влюбится до беспамятства? Ты не можешь, так рисковать. Ты – лидер и должен осознавать всю глубину ответственности….
— Прекрати! Я, в первую очередь – человек. И мне, как и любому другому человеку, не чужды какие – то чувства и желания, а ты пытаешься заставить меня быть машиной, которая четко выполняет поставленные перед ней задачи.
Лидер встал, с нескрываемым раздражением бросил не потушенный окурок в банку, промазал, но поднимать не стал. И вышел из курилки, попытавшись громко хлопнуть тонкой фанерной дверью.
Рёга вздохнул, поднял окурок, выбросил его и кинулся догонять Рено, в надежде продолжить разговор.
Тот шёл по коридору к репзалу и всем своим видом давал понять, что продолжения дебатов не будет. Рёга все–таки попытался вразумить друга.
— Рено, ну подожди, давай договорим.
— Мы уже поговорили. – Упрямо ответил лидер, буквально влетев в репетиционную комнату.
В помещении было пусто. «Опять, наверное, ушли к Алискам. Шин же не может и дня прожить без наставлений своего любимого семпая.» — ехидно заметил внутренний голос Рено. От этих мыслей раздражения только прибавилось, было неприятно знать, что есть человек, на которого Шин готов потратить любую свободную минуту. С таким настроением Рено нечего делать на репетиции, ещё пришибёт со злости кого-нибудь случайно.
Гитарист схватил свой инструмент и стал запихивать его в чехол. Гитара не влезала, создавалось ощущение, что она сопротивляется, от этого Рено бесился ещё сильнее.
— Всё, я ухожу, репетиция для меня на сегодня закончена. Если есть желание, то можете ещё посидеть, но без меня. – Проговорил он.
Рёга только вздохнул в ответ. Он уже сидел, развалившись на диване, и наблюдал за попытками лидера собраться.
— Рено, мы с тобой так и не договорили, — начал было он, но его грубо прервали.
— Отстань, я всё понял! Всем можно хотеть Шина, а мне нельзя! Несколько миллионов фанатов мечтают оттрахать его и кричат об этом на каждом перекрестке, а мне нельзя даже вслух произнести, что я хочу отыметь этого заморыша!
— Заморыша? – вдруг переспросил голос барабанщика за спиной. – Хм, слушай, Шин, а ведь тебя так еще никто не называл.
Дурацкая молния, все время выскальзывающая из потных пальцев, наконец-то сдалась и с визгом застегнулась. Рено медленно повернулся на звук голоса, в надежде, что у дверей он увидит только Ко-Ки…. Сегодня однозначно не его день! В проеме стоял Шин и смотрел на гитариста в упор и, кажется, даже не мигая. Барабанщик уже суетился у своих любимых барабанов, что-то мурлыкая себе под нос и было видно, что ему абсолютно всё равно на то – кто и с кем хочет переспать в их группе.
— Ну, почему же, можешь произнести вслух, что мечтаешь со мной переспать. Хотя можешь и напрягаться уже, мы всё слышали. – С какой – то радостью произнес вокалист, улыбаясь при этом так, будто выиграл только что в лотерею миллион.
— Завтра в десять, чтобы были все. И не опаздывать! – громко сказал Рено, пытаясь пролезть вместе с гитарой в узкий дверной проем, который к тому же был занят Шином. И обратился только к нему, пристально заглядывая в глаза.– Про «не опаздывать» – это, солнышко моё, касается по большей части только тебя.
Вокалист стал улыбаться еще шире и проворковал в ответ:
— Для тебя всё, что угодно, моя радость. Может, я могу ещё что-нибудь для тебя сделать?
Рено громко фыркнул, оттолкнул плечом, которое оттягивала гитара, Шина от косяка, и вышел в коридор. И уже оттуда крикнул, не оборачиваясь:
— Всем пока.


Шин.

Он смотрел, как Рено удаляется по коридору в сторону выхода, и думал, что только что услышанное всё меняет. После того поцелуя они так и не делали попыток объясниться. И в какой – то момент Шину стало казаться, что это просто плод его воображения. И не было ничего: ни поцелуя, ни сожаления во взгляде Рено, когда в гримерку завалился Рёга. Но теперь у него появился шанс затащить лидера в постель и надо этот шанс использовать. Думай Шин, думай, как побыстрее это сделать и чтобы, наверняка!

Рено.

— Привет. Я поговорить пришел. Извини, а можно я зайду? – нагло спросил Шин, боясь, что дверь сейчас будет захлопнута прямо перед его носом.
Рено молча отошёл в сторону, пропуская одногруппника в квартиру. Буквально через минуту тот уже сидел в комнате на диване и смотрел в одну точку, находящуюся где-то на стене. Было видно, что вокалист нервничает и не знает с чего начать разговор, но Рено был не в духе и не собирался ему помогать, пришёл поговорить – пусть говорит и выматывается из его дома побыстрее.
— В общем, мы с ребятами обсудили ситуацию и пришли к выводу, что так это оставлять нельзя. – Залепетал Шин, — С тобой надо делать что-то, твоё поведение начинает мешать, всей группе полноценно работать. А мы не в том положении сейчас, чтобы расслабляться и допускать ошибки, они будут слишком дорого нам стоить. И нам надо контракт отрабатывать…. – он замолчал, и продолжал таращиться в стену. Через пару секунд Шин набрался смелости и выдохнул, — Если тебе станет легче от этого, то давай переспим.
— Ты, что рехнулся окончательно?! – гитарист дернулся, как от удара и чуть не упал, спас его от падения дверной косяк, на который он облокачивался. – Ты чего несёшь? Какую дрянь ты употреблял, что тебя ТАК вставило?
— Нет, Рено, подожди, и не ори ты так, а то соседи полицию вызовут, решив, что тебя тут убивают. – Шин говорил быстро, торопливо, но голос при этом не повышал и слова, сказанные его мелодичным вкрадчивым голосом, опутывали Рено и создавали иллюзию «обычности» ситуации. – Если ты успокоишься и подумаешь, то поймешь, что не такая уж эта идея и абсурдная. Слушай, нам всем надо работать дальше, а ты процесс тормозишь. Ты извёл всех своими придирками, неужели ты не замечаешь, что когда ты приходишь в студию, то около тебя остаётся один Рёга, а все остальные прячутся по углам?! – Шин сделал паузу в своем монологе и вдруг спросил, — Я так понимаю, что ты испробовал все способы для снятия напряжения? – он замолчал и вопросительно посмотрел на Рено. Тот неохотно кивнул, не поднимая головы, и продолжал что-то высматривать на полу гостиной.
Вокалист опять уставился на противоположную стену и продолжил.
— Значит, остается единственный вариант – я! Главное попытаться сделать что-то сейчас, пока секс со мной не стал для тебя навязчивой идеей. – «Лицо группы» сделал паузу и вдруг резко встал и подошёл вплотную к гитаристу. Тот не отодвинулся, но и других действий не предпринял.
— Группа не против, главное для них – это чтобы была возможность работать дальше в нормальной обстановке. – Шин прижался всем телом к лидеру и стал шептать ему на ухо, пытаясь убедить его принять предложение. – Меня тоже всё устраивает, так почему же ты артачишься? Ты же не исключал вариант продолжения тогда. Помнишь? В гримерке? Мне показалось, что ты был не прочь продолжить, так давай продолжим….
Рено стоял, слушал, но никак не мог вникнуть в смысл слов, которые слетали с этих пухлых губ. Он никак не мог сосредоточится, ему мешало это, ставшее таким вдруг желанным, худое прижавшееся к нему тело. И, конечно, он капитулировал, как только Шин, поняв, что его не оттолкнут, обнаглел настолько, что полез целоваться. Его мягкие податливые губы, холодные пальцы, уже пробравшиеся под одежду, и ласкающие кожу груди, горьковатый запах парфюма, окутывающий волной при каждом даже несильном движении тела – Рено застонал и понял, что эту битву он проиграл. Схватив, Шина за тонкие запястья, он, не прерывая поцелуя, потянул его по коридору в спальню.
На часах было четыре часа дня, а в спальне было прохладно и темно из-за плотных штор, неоднократно спасавших хозяина квартиры от яркого дневного света, которому приходилось спать ни когда хочется, а когда есть возможность. Завалившись на кровать, они устроили возню, каждый пытался раздеть другого, мешая тем самым раздевать себя. После нескольких секунд, поняв, что такими темпами они и до утра не справятся, Шин откинулся на подушки, отдав инициативу. Нависнув над вокалистом, лидер стал потихоньку его раздевать. Ловкие пальцы гитариста стащили с его торса тонкий белый свитер и пробежались по груди, спускаясь к животу, вызывая мурашки по всему телу. Рено замер, любуясь матовостью кожи согруппника. Темные волосы, разметавшись по подушке, создавали какой-то причудливый узор. Большие широко распахнутые глаза невинного, неискушенного ребенка смотрели на него в ожидании продолжения, а приоткрытые губы манили и просили не останавливаться. Шину надоело лежать просто так, желание его переполняло и требовало действий, он стал раздевать гитариста, параллельно лаская его тело. Сняв футболку, он погладил плечи, перешел на грудь, вырисовывая затейливые узоры на кожи живота, он спустился к поясу джинсов. Запустил пальцы под резинку белья и задел возбужденный член. Рено вздрогнул, дыхание его сбилось, он шумно задышал и, наклонившись вперед, впился в губы вокалиста. Когда он стягивал с Шина джинсы из заднего кармана на кровать что-то выпало, больно стукнувшись о его запястье.
— Что это?— спросил Рено, вчитываясь в этикетку тюбика. – Чего–то я не понял, ты готовился что – ли? Или ты всегда с лубликантом ходишь?
Шин застонал, не хотелось ничего объяснять и тем более сознаваться в том, что он действительно готовился.
— Слушай, давай потом поговорим о моих странных привычках. – Толкнув гитариста, он уложил его рядом с собой на кровать и стал снимать с него штаны. Теперь пришла очередь Рено, откинутся назад на подушки и отдаться во власть вокалиста. Когда тот скользнул ладонями вверх по бедру к паху, все сомнения и мысли исчезли, кроме одной, мелькавшей в сознании, как неоновая вывеска во тьме – «презервативы в тумбочке, гель в руке».


В тишине комнаты звонок телефона раздался, как звон набата, как–то слишком громко и нереально. Шин вскочил с кровати, узнав сигнал вызова своего аппарата, и начал лихорадочно искать его в куче одежды, лежащей на полу. Наконец справившись с непослушной тканью своих джинсов, он выловил телефон из кармана и сказал «да» в трубку. Рено лежал на кровати, не открывая глаз, динамик у телефона был хороший, да и этот чистый сильный голос он узнал бы в любом случае. Гитарист повернул голову, приоткрыл глаза и посмотрел на часы, стоящие на прикроватной тумбочке. Интересно, что нужно Шо от своего кохая в шесть часов вечера? Шин в это время кивал, как игрушка – болванчик своему телефону, периодически повторяя «да» и «хорошо».
— Да, я понял, Шо – сан. Хорошо. Я постараюсь за час доехать. Нет, нет мне удобно. Нет, я недалеко. Я у …. друга. Спасибо, Шо – сан и до встречи.
Вот он нажал кнопку отбоя, начал собирать свои вещи на полу и с этим ворохом одежды двинулся в сторону ванной.
— Значит ты у друга? То есть теперь это дружбой зовется? – с сарказмом в голосе поинтересовался Рено.
Шин замер в дверях.
— А что ты хотел, чтобы я ему сказал? Что я у любовника? Так мы, вроде, договорились, что это имеет одноразовый характер. Или ты хочешь перевести наши отношения на постоянную основу? – он облокотился о косяк двери и в ожидании ответа, уставился на лидера. Но тот и не думал отвечать, перевернулся на живот и сделал вид, что спит. Вокалист вздохнул. – Вот я и говорю, друзья.
— Ты только Рё об этой стороне дружбы не проболтайся, а то он меня четвертует. – Вдруг подал голос Рено.
Шин усмехнулся и скрылся в ванной, предусмотрительно закрыв за собой дверь. Когда он вышел Рено в комнате не было. Шин нашел его на кухне, он был уже одет и курил, стоя под открытой форточкой.
— Рено, я пошел, дверь закрой за мной.
— Что от тебя хотел Шо и где ты должен быть через час? – услышал он в ответ.
Вокалист с удивлением смотрел на лидера и не мог поверить, неужели тот ревнует. И без того хорошее настроение стало еще лучше. Было приятно осознавать, что Рено не только ревнует, но и ревнует настолько, что не в силах промолчать и не озвучить свои сомнения.
— Шо смог договорится о занятиях вокалом с одним очень хорошим педагогом, тот не берет учеников «с улицы», а только по рекомендации и Шо меня порекомендовал. Сейчас поеду к этому человеку, он меня послушает и там скажет, будет он со мной заниматься или нет. А что? Ты меня ревнуешь, друг? – решил немного позлорадствовать Шин.
Гитарист выдохнул дым в форточку, потушил окурок в пепельнице, стоявшей тут же на подоконнике и проворчал, — Ага, как же, держи карман шире, друг. Пойдем, я двери закрою.

Рено стоял на кухне и ждал, когда вода в турке закипит и кофе будет готов. Его клонило в сон, как и любого другого нормального человека, после секса. Но спать было нельзя. Надо было подумать и решить, как вести себя завтра с Шином на репетиции, да и на гитаре надо было позаниматься, пальцы размять. Может смалодушничать и не пойти, сказаться больным и остаться дома? Но ведь это не выход, и, если один день так можно продинамить, то ведь будет и второй и третий…. Сейчас он сварит себе кофе, сядет на диван в гостиной, положит ноги на журнальный столик, возьмёт в руки свою любимую серую гитару и, максимально расслабившись, обязательно что-нибудь придумает. Неожиданно раздался звонок в дверь, он бросил взгляд на часы, висящие на стене кухни – 18.40, выключил газ и пошел открывать дверь нежданному гостю.
— Угадай, кто? – проорал Рёга в самое ухо гитаристу, заваливаясь в квартиру и пихая ему пакет с какими – то продуктами.
— Что это? – спросил лидер, косясь на пакет и пытаясь угадать, что там позвякивает.
Ответом ему был недоуменный взгляд.
— Балетная пачка. Ты, что уже пьяный что ли?
— Да, нет, Рё, я трезвый. Но с тобой могу и выпить. – Улыбаясь, ответил Рено. Что ж неплохой шанс ему дала судьба, сейчас он всё у Рёги и выпытает про разговор на репетиции после его ухода.
Они прошли в комнату и стали разбирать пакет, точнее разбирать его стал Рено, а второй гитарист, выудил пачку сигарет из покупок и ретировался к окну. Открыв форточку, он залез с ногами на подоконник и закурил. Рено сходил на кухню за стаканами и только тогда осмелился начать разговор на интересующую его тему.
— Ну, Рё, рассказывай, до чего вы договорились с ребятами, после того, как я ушёл?
— Ни до чего. – Рёга бросил в сторону лидера полный недоумения взгляд. – Шин посидел где–то с пол часа на диване со своей тетрадочкой, ну, той, в которую он песни записывает, и свалил куда – то, сославшись на неотложные дела. А я с Ко – Ки и Ивом часа два новый сингл до ума доводил. Ну и потом еще минут сорок на новый материал потратили, делились наработками своими. У Ива, кстати, вещь одна хорошая появилась, тебе надо будет завтра обязательно послушать, динамичная такая.
— То есть, ситуацию со мной вы не обсуждали? – решил ещё раз уточнить Рено.
— А что там обсуждать – то? Ну, во – первых: вы взрослые мальчики сами разберётесь. Во – вторых: не думаешь же ты, что кто – то из нас будет подкладывать под тебя Шина, только для того, чтобы успокоить твою нервную систему?
Рено схватил ближайшую к нему бутылку виски, открыл её резким движением, налил пол стакана и выпил половину одним глотком.
— То есть вариант «Шин, иди, переспи с лидером, если тебе не в падлу, мы не против», не рассматривался?
— Слушай, я на каком языке должен говорить, чтобы ты понял? Нет! Такой вариант не рассматривался!
Лидер выпил остатки алкоголя:
— У меня такое чувство, будто меня поимели. Шин, гаденыш мелкий. – С блаженной улыбкой на лице пробормотал он.


Пьянка прекратилась как всегда, после звонка очередной пассии Рёги. Отодвинув на приличное расстояние от уха трубку телефона, он делал вид, что слушает очередную истерику своей девушки.
— Да, понял я! Выезжаю уже. – Бросил он в пространство перед телефоном и нажал отбой. – Вот объясни мне, пожалуйста, — обратился он к Рено. – Почему все мои девушки терпеть не могут, когда я уезжаю к тебе пить? И почему они в лепешку расшибутся, но не дадут мне остаться у тебя на ночь?
Лидер усмехнулся.
— Ревность, слухи и отсутствие веры в настоящую мужскую дружбу – вот тебе ответ. Ладно, собирайся давай и отчаливай побыстрее, а то ей еще в голову придет приехать и забрать тебя лично. Я не такой вежливый и терпеливый, как ты, к тому же пьяный, я и послать могу в грубой форме.
Рёга потянулся, затем встал и вышел в прихожую.
— Я тоже не готов видеть её здесь. И извини, что из-за меня прерваться пришлось.
— Ничего, потом как – нибудь продолжим. – Ответил гитарист, закрывая за другом дверь.

Рено лежал на кровати и смотрел, как по потолку дрейфуют огни проезжающих мимо машин. На душе было как–то тоскливо. Казалось, что одиночество просачивается в комнату вместе с темнотой ночи и потихоньку затапливает собой пространство, забираясь в глаза, в уши, в лёгкие от чего становилось тяжело дышать. Ещё вчера он бы позвонил своей девушке, пусть очередной, но всё равно милой и веселой. Но сегодня ему, если и хотелось кого-нибудь видеть, то только одного человека. Протянув руку, он взял с тумбочки телефон и вызвал с «горячих клавиш» номер. На том конце ответили не сразу, и в течение этих нескольких секунд он считал удары своего сердца.
— Да. – Сонно протянул голос вокалиста.
— Чем занимаешься, друг? – наигранно веселым и бодрым голосом проговорил гитарист.
— Рено, ты знаешь, сколько времени сейчас? – со стоном спросил Шин. – Я, надеюсь, что у тебя ОЧЕНЬ серьёзный повод меня будить.
— Да, ладно тебе, время детское – всего двенадцать. И да, повод серьёзный. Приезжай. Подружим…. Телами.
Повисла тишина. Рено задержал дыхание, ответ слишком много значил для него и, если Шин сейчас ему откажет….
— Хорошо. Буду через сорок минут. – Уже далеко не сонным голосом ответил вокалист и в трубке раздались гудки.
Гитарист выдохнул, попытался восстановить сбившееся дыхание и пошёл на кухню смотреть, сколько у него осталось кофе, всё-таки завтра придется варить его на двоих.


Следующее утро группы «ViVid» никак нельзя было назвать обычным. Нет, то, что Шин опоздал – это давно стало, своего рода, нормой. Но то, что опоздал лидер группы, ввергло в шок даже неунывающего пофигиста барабанщика. Рено за всю историю совместных репетиций не опаздывал ни разу. А то, что эти двое ввалились в помещение вместе и с хохотом, убило всех окончательно. Ребята косились на странную парочку, что-то активно обсуждающую, переглядывались и строили догадки – почему лидер до сих пор не убил Шина и где же они успели пересечься до репетиции….

Понравилось в общем! Хотя конец слит